Русь сидящая - Страница 13

К оглавлению

13

Пролетая над гнездом кукушки


В июне 2011 года в женскую часть тюрьмы “Печатники” в одну из камер с устоявшимся дамским коллективом заехала одна интересная особа. Довольно молодая, но очень профессиональная воровайка. Умная, уверенная в себе, речь образованного человека плюс способности легко входить в доверие. Выясняется, что она неоднократно попадалась на кражах, но всякий раз родственники вытаскивали ее еще на стадии задержания и заключения в изолятор временного содержания. То есть до ареста не доходило, и дело быстро закрывалось, не успев как следует открыться.

В общем, вы знаете. Полиция у нас с народом, а следователи вообще публика незлобивая и покладистая, ежели, конечно, и ты к ним с пониманием.

В один из таких несчастных случаев задержания оформили нашей воровайке за малую мзду психиатрический диагноз, смысл которого сводился к тому, что временами она теряет над собой контроль и в этот период ничего не помнит, что и как она делала. В общем, “тут — помню, тут — не помню”. Амнезия и дежавю.

На этом месте — небольшое лирическое отступление, необходимое для понимания устройства мира крадунов (те, кто ворует по мелочи, то есть по ст. 158 УК “Кража”, называются крадунами, потому что воры — это авторитетные криминальные граждане, а жулики и воры — это уже высшая ступень особо крупного размера, впрочем, извините за ликбез). Так вот: работа крадуна (женский род — воровайка) невозможна без красной крыши. Красная крыша — это ментовская крыша. Воровайка, занимаясь своим ремеслом, отдает часть крыше, и туда же уходят попутно украденные документы, прежде всего паспорта. Воровайке паспорта ни к чему, а менты передают паспорта следующей категории своих подшефных. Но это уже другая история — по украденным паспортам получают кредиты и оформляют компании-однодневки. А за это потом сажают того, кого закажут солидные клиенты.

Однако теперь самое время вернуться к истории нашей воровайки. Благодаря чудесной справочке с легким психиатрическим диагнозом барышня-воровайка долгое время избегала прелестей пребывания в СИЗО и ИК. Но и воровской фарт когда-нибудь кончается. Не смогли ее в этот раз вытащить до возбуждения уголовного дела. Ну да никто не сомневался в благополучном для воровайки исходе дела.

Пробыла она в камере недолго — месяца четыре. По-быстрому суд и согласно все той же справочке — принудительное лечение. О “психиатричке” в Белых Столбах (г. Чехов Московской области) в СИЗО ходят разные слухи. В основном все сводится к тому, что уйти оттуда гораздо легче, чем с зоны, — сами понимаете, за что. Размер этого “чего” назывался вполне вменяемый.

В середине октября отбыла уверенная в себе красавица в “Кошкин дом” (психиатричку) на Бутырку, а затем этапом в Белые Столбы.

Совершенно случайно узнали в женском СИЗО “Печатники” о ее дальнейшей судьбе. Врач по прибытии в сие заведение объявила ей: “Ты у меня отсидишь здесь все свои сроки”. Докторица оказалась потерпевшей от такой же воровайки и по полной программе хлебнула общения с доблестной “красной” крышей.

Красавица иногда выходит на связь, только вот былой уверенности в ее голосе уже нет. Она поняла, что окончание принудительного лечения зависит от воли врача, то есть может продолжаться бесконечно. А с ней докторица решила не торговаться. Будет лечить.

Земфира и Алеко
(по мотивам поэмы А.С.Пушкина)


Ранней весной заехала в камеру к бабам-“старосидам” (кто сидит в тюрьме больше года) яркая цыганка — явно не из простых. Было ей хорошо за полтинничек, и вся такая из себя: профиль, гордая осанка, одета хорошо, холеная. Настоящая мошенница. Явно обладая гипнотическими способностями, промышляла “наведением порчи”, а также привораживала, отвораживала, заговаривала на похудение и от бородавок. Заодно и снимала порчу, проклятия и венец безбрачия путем избавления жертв от всего ценного, что водилось в доме. Промысел процветал, благо дур у нас хватает. Жила на широкую цыганскую ногу: золото, шубы, дом с колоннами и леопардом на стене, машины, личный водитель и…. очень молодой муж. Неприлично молодой, лет эдак на двадцать пять как минимум. Ласковый такой цыганенок Юрка.

Назвалась цыганка Раисой Николаевной, однако впоследствии оказалось, что это не ее имя. Так уж принято у этого гордого степного народа: для своих одно имя, для чужих — другое. Да и от сглаза, говорят, хорошо помогает.

Раиса Николаевна была неграмотна, как и большинство цыганок — девочек в школу отдавать не принято. Зато народ этот очень набожен. Часто глубина веры зависит от величины и тяжести золотого креста на шее, а христианские обряды и молитвы самым органичным образом соседствуют с очень древним язычеством, но в основном — с цыганскими обрядами, заговорами и ритуалами.

Первое время к Раисе Николаевне в камере относились хорошо, с уважением к ее возрасту. Но оказалась она баба совершенно скандальная и занудная. К тому же быстро перестала за собой следить, причесываться и к аккуратности в одежде всякую склонность утратила. Постепенно от уважительного “Раиса Николаевна” старосидки перешли к “Райке”. Выводила она всех своим постоянным воем и плачем, камера зверела. Голос у Райки был аки иерихонская труба, и выла она адски — с феерическими завываниями, причитаниями и тщательным перечислением своих несчастий, о чем в тюрьме говорить не принято: тут у каждого свой букет, поди посоревнуйся.

13